а вчера было трое. Веселые, нахальные, разбитные. Останавливали прохожих, с шутками-прибаутками дарили флажки, вручали рекламки, что-то напористо втирали и под конец просили сто рублей.
Так получилось, что я дважды проходил мимо и каждый раз видел, как растерявшиеся люди давали им деньги. На, право, неудобно же, тебя поздравили, флажок подарили, наговорили комплиментов, куда-то пригласили, не отдать сто рублей - жлобство какое-то.
Сегодня работает в одиночку, куда же девались его веселые напарники с пивными животиками? Ему бы дислокацию поменять, примелькался здесь, к тому же день сумрачный, народ к раводилову не готов. Когда птички щебечут, солнышко пригревает и над головой синева, люди легче расстаются с дензнаками.
Приметы весны: дорожная пыль, цветочная пыльца, от которой чешутся глаза, и попрошайки. Как потеплеет, так и появляются. Тяжкую зиму пережили, теперь у попрошайки страда, как у крестьянина, которого летний день весь год кормит.
Здесь на углу в этой коляске обычно сидит мужчина и требует мзду у проходящих мимо.
Куда он исчез? Минут через сорок я возвращался, коляска была на месте и по-прежнему пустая.
То ли день у него не задался, то ли наоборот хорошо подали.
Сразу за углом пандус и ступеньки, а дальше вход в здание. Там много чего есть, в том числе кафе-кондитерская и пивная. Два в одном зале. Может в нём и присел с теми двумя, что флажки за сто рублей раздавали?
Меня спасает благоприобретенный цинизм и равнодушие к халяве. Когда мне пытаются что-нибудь всучить на улице, машинально отмахиваюсь. Раз им самим не нужно, то мне и подавно.
Journal information